О двойных стандартах в подходах к вопросу Крыма

1. Противоречие позиции Запада по Крыму в сравнении с процессом вхождения ГДР в ФРГ. 

В обоих случаях воссоединение осуществлялось посредством заключения международных договоров между двумя суверенными государствами – Договора об объединении Германии от 29 сентября 1990 г. и Договора о принятии в Российскую Федерацию Республики Крым от 18 марта 2014 г. Оба объединительных процесса не привели к появлению новых субъектов международного права: Республика Крым и ГДР вошли в состав соответственно Российской Федерации и ФРГ без изменений международной правосубъектности последних. В отличие от Договора   о принятии Крыма в Россию, заключенного по итогам свободного и добровольного волеизъявления крымчан на общекрымском референдуме, в ГДР референдума о вхождении в состав ФРГ не проводилось. Таким образом, как признают открытые немецкие источники, на фоне подчеркнутой невовлеченности СССР во внутриполитические процессы в ГДР правительство ФРГ фактически навязало свои условия объединения другому германскому государству.

Ссылка на право немцев на свободное самоопределение содержится в преамбуле (параграф 11) Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии от 12 сентября 1990 г., подписанного державами-победительницами, ГДР и ФРГ.

 2. Крымско-татарский вопрос в украинском проекте резолюции о ситуации с правами человека на полуострове, ежегодно инициируемой Киевом при поддержке США и ЕС и представленной на 74-й сессии ГА ООН (ноябрь 2020 г.) Помимо стандартного набора обвинений, в нём содержится ряд новелл, а именно «ограничение доступа к медицинским услугам арестованных», «снос частных домов крымских татар без компенсации владельцам». При этом нет ни слова о водной блокаде Крыма, устроенной Украиной.

       Справочно: именно после воссоединения Крыма с Россией урегулированы практически все «долгострои», в т.ч. и вопрос возведения Главной соборной мечети в Симферополе. С 2014 г. лицам, ранее репрессированным по национальному признаку, выделено более 10 тыс. земельных участков для ИЖС, введено в эксплуатацию 45 тыс. кв. м   и достраивается 50 тыс. кв. м жилья (в основном в городах).

Для сравнения – решение всех перечисленных вопросов в украинском Крыму на государственном уровне попросту не рассматривалось.

     3. Крымско-татарские активисты пытались разыграть карту «депортированного народа» в своих интересах с момента распада СССР. Они регулярно обращались во все международные инстанции, апеллируя к реальным и вымышленным страданиям своего народа.

       Справочно: В ноябре 2007 г. крымско-татарские общественные организации направили в УВКПЧ обращение с обвинением Украины «в усиливающейся дискриминационной политике и воинственном противодействии со стороны шовинистических общественных и военизированных образований в отношении крымско-татарского народа». Данное обращение не получило хода. 

В мае 2012 г. группа крымских татар - граждан Украины подали жалобу в ЕСПЧ на украинские власти, оштрафовавшие их за распространение информации о «Хизб ут-Тахрир». Повода для рассмотрения иска не нашлось.

Однако Запад упорно игнорировал претензии, но только до тех пор, пока Крым не стал российским. После 16 марта 2014 г., когда абсолютным большинством голосов население Крыма, включая крымских татар, приняло решение о возвращении в состав Российской Федерации, позиция международных организаций по отношению к крымским татарам диаметрально изменилась, и они стали теми самыми «гонимыми страдальцами», которыми все это время безуспешно пытались себя представить.

     4. Одним из свидетельств «ущемления» прав крымчан, по версии авторов упомянутой выше резолюции Генассамблеи ООН, является продолжение запрета деятельности   в России «Меджлиса крымско-татарского народа». На самом деле запрет инициировала сама крымско-татарская общественность полуострова после того, как активисты «Меджлиса» приняли самое активное участие в водной, товарной и энергетической блокадах Крыма, в том числе и диверсиях.

Справочно: В связи диверсионными действиями «Меджлиса»,   в т.ч. подрывы опор ЛЭП для поставки электроэнергии на полуостров,   26 апреля 2016 г. Верховный Суд Республики Крым вынес решение о признании его экстремистской организацией и запрете деятельности на территории Российской Федерации в соответствии со статьей 9 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности». 29 сентября 2016 г. Верховный Суд Российской Федерации подтвердил данный вердикт.

     5. Судебный процесс над группой участников «Хизб ут-Тахрир» и «сочувствие» им в связи с вынесенным приговором (Ростов-на-Дону, сентябрь 2020 г.). «Хизб ут-Тахрир» имеет крайне сомнительную репутацию (запрещена не только в России, но и в Германии, Турции и большинстве мусульманских стран), её члены обвинены в террористической деятельности.

       Справочно: В марте 2020 г. российские правоохранительные органы провели одновременно 25 обысков (в основном – в Симферопольском и Белогорском районах Республики Крым) в домах и личном транспорте приверженцев «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», результатом которых стали задержания 23 членов и главарей крымских ячеек международной террористической организации.

В июне и ноябре 2020 г. Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону назначил задержанным в 2016 г. одиннадцати  фигурантам дела «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (Р.Исмаилову, У.Абдуллаеву, Т.Абдуллаеву, Э.Джемаденову, А.Салединову М.Алиеву, И.Бекирову, В.Сируку, Р.Алимову, А.Джеппарову и  Э.Куку) наказания в виде лишения свободы с отбыванием сроков в колонии строгого режима (в зависимости от роли и степени вины каждого они признаны виновными по ч.1 и ч.2 ст. 205.5 УК РФ «Организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации»).

     6. Наглядный пример лицемерия – активно тиражируемая «крайняя обеспокоенность» благополучием крымских татар при абсолютном игнорировании того факта, что продолжающаяся Киевом водная блокада Крыма – открыто поддержанная председателем «меджлиса» Р.Чубаровым – наиболее ощутима именно для татар.

       Справочно: прибрежные районы Крыма справляются с сокращением водных ресурсов, в то время как дефицит пресной воды особенно остро ощущается в Бахчисарайском и Симферопольском районах РК, где численность крымских татар составляет более 20%. Основа экономики этих территорий – сельское хозяйство, в котором преимущественно заняты представители крымско-татарского народа. Именно аграрный сектор особенно болезненно переживает «водную блокаду». Отсутствие днепровской воды вынуждает использовать для полива артезианскую воду. Это ведет к снижению уровня грунтовых вод, засолению почв, уменьшению их плодородности и сокращению посевных площадей.